|
2012. №1
|
Правовая мысль: история и современность
|
3–17
|
Барбер Николас - профессор Тринити колледжа, Оксфорд. Адрес: OX1 3BH, Великобритания, Оксфорд, Броад Стрит. E-mail: nick.barber@trinity.ox.ac.uk.
Работа нацелена на освещение основных аспектов природы разделения властей и применения этого принципа в Конституции Соединенного Королевства. В задачи работы входит углубленный анализ содержания разделения властей и характеристики императивов этого принципа. Автор исходит из дискуссионности вопроса о том, что же означает указанный принцип - разделение институтов, разделение полномочий или разделение должностных лиц. Статья содержит характеристики ветвей государственной власти и основных институтов. Законодательная власть выполняет функцию форума. Парламентарии обычно не являются профессионалами. Тем не менее парламенты выносят решения, касающиеся основных направлений государственной политики. Парламентские статуты обращены в будущее и регулируют целые области права. Судебная власть построена по принципу триады (судьи и тяжущиеся стороны). Судьи являются профессионалами – экспертами в области права. Судебные решения являются средством регулирования споров и обращены в прошлое. Толкуя и разъясняя право, заполняя лакуны, суды способствуют развитию права. Судебная власть в области правотворчества является дополнительной. Исполнительная власть построена по функциональному принципу. Государственные служащие – в основном профессионалы-технократы. Они формулируют нормы, регулирующие применение законов, и проводят государственную политику в жизнь. Автор обращает внимание на условность и подвижность границ, установленных данной схемой. Он ведет полемику со сторонниками традиционного утверждения о наличии в конституционном строе Великобритании принципа или механизма слияния властей, а не их разделения. По его мнению, подобное положение и ранее не соответствовало истине. Например, судебная система Великобритании давно отделена от других ветвей власти, и независимость судей из исключения стала правилом. А после недавних конституционных реформ 1990-х и 2000-х гг. появилось еще больше оснований говорить о разделении властей в Соединенном Королевстве. В частности, перестала быть высшей судебной инстанцией верхняя палата британского парламента, упразднен пост лорда-канцлера, соединявшего в пределах его компетенции функции члена правительства, судьи и спикера одной из палат. Поэтому среди британских ученых претерпевает заметные изменения доктринальное понимание разделения властей. Все более распространяется его толкование как принципа, свойственного большей части современных государств. |
|
18–36
|
Алексеева Татьяна Анатольевна - профессор кафедры теории и истории права и государства юридического факультета, заместитель директора Санкт-Петербургского филиала Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», доцент, кандидат юридических наук. Адрес: 198099, Российская Федерация, г. Санкт-Петербург, ул. Промышленная, д. 17, к. 305. E-mail: ta_al@mail.ru. В статье представлен анализ конституционных проектов 1798, 1801 и 1808 гг., созданных выдающимся борцом за освобождение латиноамериканских колоний Франсиско Мирандой. Историко-правовой анализ текстов проводится в сравнении с конституциями, историческими и современными для Предвестниканезависимости. Они стали источником знаний о конституционном праве, основой заимствования отдельных принципов и положений, а также элементов юридической техники, образцами для подражания, моделями, пригодными для применения в условиях освободительной борьбы конца XVIII– начала XIX вв. Основными источниками проекта 1798 г. стали Конституция США, английская конституция и римское публичное право. При подготовке «Эскизов» 1801 и 1808 гг. источниковая база была обогащена французским конституционным опытом 1791, 1793, 1795, 1799 гг. Влияние неписаной английской конституции проявилось в проекте 1798 г. в заимствовании четырех элементов: формы правления, основ организации верхней и нижней палат, судебной системы и законотворческого процесса. В дальнейшем английский опыт был использован Ф. Мирандой лишь в части оформления основ судебной системы. Конституция США имела значение для восприятия Ф. Мирандой формы писаной конституции как единого и систематизированного акта, учреждающего систему высших органов государства, являющегося основным законом, обладающим высшей юридической силой в системе законодательства, для изменения которого требуется соблюдение особого порядка. Использование североамериканского опыта обнаружилось в 1801 и 1808 г. при закреплении республиканской формы правления и федеративной формы государственного устройства. Из Конституции США была воспринята и идея разделения властей, ставшей принципом организации системы высших органов государства и распределения государственных функций между несколькими уровнями публичной власти: муниципальным, провинциальным и федеральным. Рецепция римского публичного права очевидна в связи реализацией принципа народовластия и введения системы должностных с наименованиями и компетенцией, известной древности (император, диктатор, цензор, эдил, квестор). В проектах Ф. Миранды весьма заметно влияние всех французских конституций, современником которых он являлся: 1791, 1793, 1795, 1799 гг. Оно проявилось в базовых принципах организации власти и системе её построения (народные собрания, «пирамидальная» структура, цензовое избирательное право, однопалатный законодательный орган, коллегиальные органы исполнительной власти). |
|
37–49
|
Илалутдинов Алмаз Ильгизович - главный специалист отдела анализаи обобщения судебной практики Арбитражного суда Республики Татарстан, аспирант Института экономики, управления и права (г. Казань). Адрес: 420014, Российская Федерация, г. Казань, Кремль, корпус 1. E-mail: ilalmaz@yandex.ru. Статья содержит анализ сущностных характеристик и внутреннего строения гипотезы, диспозиции и санкции как обязательных элементов нормы права. Задача работы состоит в реализации идеи структурирования элементов нормы на первичные правовые средства, а также в идентификации и дифференциации регулятивной функции права. Работа построена на сравнительном анализе содержания доктринальных трудов многих отечественных юристов. Отдельное внимание уделяется выявлению конкретных видов правовых средств в рамках каждого из упомянутых выше элементов. Статья содержит обоснование трехэлементной моделм правовой нормы. В том числе автором делаются попытки выяснить, чему следует противопоставлять такой элемент нормы, как гипотеза – диспозиции нормы или же всей норме в целом. Выясняется вопрос, может ли гипотеза содержать условия осуществления мер воздействия, находящих отражение в санкции. Автором сделаны выводы, что содержанием гипотезы выступают государственно значимые условия; что выделение отрицания диспозиции в качестве самостоятельной гипотезы как элемента нормы права необходимо считать неверным, ибо выбор между соблюдением или нарушением правил поведения ставит только диспозиция; что гипотеза включает условия возникновения, изменения или прекращения прав и обязанностей субъектов права. Автор положительно отвечает на дискуссионный вопрос о возможности квалификации содержащихся в гипотезе нормы права как первичных правовых средств. Условием осуществления санкции является один из вариантов реализации диспозиции. Автор обосновывает тезисы о возможности анализа санкции как совокупности прав и обязанностей субъектов права, о наличии в составе санкции нормы позитивных последствий при ее сверхвыполнении в случаях, предусмотренных законом. В статье обращено внимание на многогранность регулятивной функции права. Она может быть статической, динамической и охранительной. В частности, подвидами регуляции могут выступать обязывание, поощрение, ограничение, охрана. Автором рассматривается также вопрос о природе и содержании ограничения и запрета. |
Российское право: состояние, перспективы, комментарии
|
50–63
|
Тарасова Екатерина Павловна - заместитель руководителя аппарата Комитета Совета Федерации по федеративному устройству, региональной политике, местному самоуправлению и делам Севера, кандидат юридических наук. Адрес: 103426, Российская Федерация, г. Москва, ул. Б. Дмитровка, д. 26. E-mail: tarasova3000@yandex.ru.
Целью настоящей статьи является исследование влияния, оказываемого субъективно-личностными и групповыми факторами на политико-правовые процессы в нашей стране. Конституционный процесс автор рассматривает в качестве политического. Задачи исследования - освещение роли и значение субъективных факторов, проявившихся в процессе разработки действующей Конституции Российской Федерации, принятой в 1993 году. В работе анализируются причины образования в тогдашних условиях такого своеобразного органа, как Конституционное совещание, определяются особенности его правового статуса, раскрывается его внутренние структурные характеристики и изучаются причины, повлиявшие на многочисленность его состава. На основании обработки стенограмм Конституционного совещания, актов президентской власти и других первоисточников автором установлено, что, например, рабочие группы Конституционного совещания были сформированы почти исключительно из лиц, лояльных тогдашнему президенту России Б.Ельцину. В статье обосновывается, что участники Конституционного совещания в целом находились в зависимости от главы государства и потому в процессе работы над проектами Конституции руководствовались в своих решениях или мнением президента, или же его прямыми указаниями. Данная зависимость была не финансово-экономической, управленческой или административной, а психологической, плодом ее явилось наделение президента России статусом института, стоящего над всеми ветвями публичной власти. В статье прослежены разного рода столкновения мнений, противоречия и конфликты, которые отмечались тем не менее в рабочих группах, комиссиях и прочих органах Конституционного совещания. Автором раскрыта роль групповых, в том числе профессиональных интересов в формировании подхода участников Совещания к формулированию ими конституционных норм России, регулирующих в том числе институт частной собственности, право на образование и особенно - организацию системы институтов государственной власти и разграничение сфер их компетенции. Тем самым проанализировано происхождение существующей с 1990-х годов гибридной конституционной модели Российской Федерации как смешанной республики. |
|
64–68
|
Маркунцов Сергей Александрович -доцент кафедры уголовного права факультета права Национального исследовательского университета«Высшая школа экономики», кандидат юридических наук. Адрес: 101000, Российская Федерация, Москва, Мясницкая ул., д. 20. E-mail: sam.hse@mail.ru. В статье рассматриваются проблемы, связанные с введением в научный оборот криминологического, отличного от легального уголовно-правового, понятия преступления и понятия мнимого преступления. В последнее время ряд российских ученых-криминологов (Л.В. Кондратюк, В.С. Овчинский, Г.Н. Горшенков и др.) предприняли попытки определения понятия преступления с позиций криминологической науки. Д.А. Шестаков в работе «Ведение в криминологию закона», помимо отличного от легального формально-материального понятия преступления, предлагает ввести и понятие мнимого преступления. Ученый полагает, что криминология должна пользоваться в первую очередь материальным (социологическим) определением преступления, так как преступление существует как таковое независимо от «договоренности о запрете». В то же время он считает, что криминологи не могут полностью обойтись без легальных законодательных определений конкретных составов преступлений, их разграничения, подразделения преступлений на категории и некоторых других понятий и классификаций, содержащихся в уголовном законе. Автору статьи такой подход представляется достаточно противоречивым. Относительно общее понятие преступления до недавнего времени оставалось одной из немногих базовых категорий, объединявших понятийные аппараты данных наук. Такое противопоставление на общем понятийном уровне приведет к еще большему противопоставлению криминологии и уголовного права и окончательному размежеванию указанных наук. По мере развития криминологии ее место в системе других наук существенно менялось. В настоящее время в отечественной юридической литературе криминология пока продолжает рассматриваться как юридическая наука. Представляется, что при такой постановке вопросов о введении собственного криминологического определения понятия преступления и мнимого преступления возникнут более значимые вопросы, например, о необходимости криминологических исследований для нужд уголовного права, о более четком разграничении предметов исследования соответствующих наук, а, возможно, и о необходимости развития собственных социологических исследований в рамках уголовно-правовой социологии как части науки уголовного права. |
|
69–79
|
Пащенко Андрей Владимирович - магистрант кафедры финансового права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», кандидат медицинских наук. Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, Мясницкая ул., д. 20. E-mail: apashchenko@hse.ru. Хрешкова Виктория Валентиновна - преподаватель кафедры финансового права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, Мясницкая ул., д. 20.E-mail: vkhreshkova@hse.ru. Статья направлена на выявлении факторов, могущих способствовать выработке единого подхода к регулированию уничтожение лекарственных препаратов, предназначенных для клинических исследований, анализ нормативных правовых актов, уточнении терминологического аппарат. В качестве источников авторы опираются на Федеральный закон 2010 года «Об обращении лекарственных средств» и некоторые другие законы РФ, на Реестр медицинских организаций, постановления и приказы Правительства, Министерства здравоохранения Российской Федерации и Ростехрегулирования, Национальный стандарт (ГОСТ) «Надлежащая медицинская практика». Авторы подвергают критике положение, при котором законодательство Российской Федерации все еще не содержит прямых указаний на лекарственные препараты, предназначенные для клинических исследований. Отсутствует необходимая определенность в нормативном регулировании уничтожения данных препаратов. Нет ясности в вопросе, правомерно ли относить лекарственные средства с истекшим сроком годности к недоброкачественным лекарственным средствам или же к медицинским отходам. До конца не разграничены и в то же время во многом дублируют друг друга понятия «отходы производства и потребления», «отходы лечебно-профилактических учреждений», «медицинские отходы». Контроль над уничтожением препаратов, предназначенных для клинических исследований, осуществляют сразу три ведомства – Росздравнадзор, Роспотребнадзор, Росприроднадзор и субъекты федерации. Законодательство оставляет им возможность произвольного усмотрения (дискреции) при возникновении спорных ситуаций. На основании толкования законов и подзаконных нормативных актов авторы заключают, что недоброкачественные лекарственные средства являются отходами производства и потребления, но обращение с ними не регулируется Законом «Об отходах производства и потребления». Применение нормативной базы сопровождается серьезными трудностями. По мысли авторов, требуется унификация терминологии и принятие дополнений к Закону «Об обращении лекарственных средств».
|
Право в современном мире
|
80–90
|
Богдановская Ирина Юрьевна - профессор кафедры теории права и сравнительного правоведения факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», доктор юридических наук. Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20. E-mail: ibogdanovskaya@hse.ru.
В современной правовой доктрине признаны несколько оснований для классификаций конституции. Одно из них – деление конституций на писаные и неписаные. При этом отмечается, что данное основание фактически уходит в прошлое. Между тем анализ конституцией стран общего права показывает актуальность данной классификации. В этих странах действует старейшая конституция США, многоактная конституция Канады, неписаные конституции Великобритании и Новой Зеландии. Для конституций стран общего права характерно соотношение писаного и неписаного права при возрастании удельного веса писаного права. Другой аспект проблемы связан с определением места неписаной конституции в системе источников права. Конституции определяются как верховное право страны. Однако речь идет скорее о признании конституции источников права, чем об определении ее места в системе источников. Следует отметить влияние английского принципа парламентского верховенства на определение места конституции в системе источников права. Согласно которому все статуты имеют равный статус и не могут обладать большей или меньшей юридической силой. Признание высшей юридической силы конституции неизменно приведет к отказу от данного принципа и пересмотру традиционной английской конституционно-правовой доктрины. Конституций стран «общего права» имеют общие и особенные черты. Характерные черты конституций дают основание выделять их в отдельную группу, что необходимо учитывать при классификации конституций.Конституциии стран общего права постепенно эволюционирует. Однако в отличие от стран романо-германского права она происходит не столько в форме конституционных поправок. Значительную роль играют судебные прецеденты толкования старейших и неписаных конституций, которые позволяют адаптировать конституционные положения к меняющимся социальным условиям. Прецедентное право дает возможность обновлять конституции. Тем не менее конституционные реформы, проводящиеся в отдельных странах общего права, ставят проблему пересмотра традиционных подходов и выработки новых доктринальных положений. |
|
91–101
|
Волков Александр Константинович - заместитель декана юридического факультета Санкт-Петербургского филиала Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» по научной работе и международным связям, доцент, кандидат юридических наук. Адрес: 198099, Российская Федерация, г. Санкт-Петербург, ул. Промышленная, д. 17, к. 305. E-mail: akvolkov@hotmail.com. 13 июля 2009 г. Европейским Парламентом и Советом была принята Директива 2009/73/EC «Об общих правилах внутреннего рынка природного газа и об отмене Директивы 2003/55/EC», ставшая новым этапом реформирования рынка природного газа. Его целью является создание конкурентного внутреннего рынка данного природного ресурса, устранение частных и публичных барьеров, что должно в итоге привести к динамичному развитию отрасли и усилению защиты прав потребителей. Автор статьи исследует и дает краткую характеристику содержания предшествующих актов, регулировавших отношения в данной сфере. Одними из важнейших положений директивы стали следующие. Если по состоянию на 3 сентября 2009 г. предприятие-собственник сети по-прежнему является вертикально интегрированным, государствам предоставлен выбор либо разделить собственность данного предприятия, либо, по предложению собственника транспортной системы и c согласия Комиссии, учредить независимого системного оператора или независимого транспортного оператор. В случае, если государство-участник приняло решение о полном разделении собственности вертикально интегрированной компании, последняя не имеет права учреждать независимого системного или транспортного оператора. В дальнейшем предприятие, выполняющее функции производства или поставки, не может прямым или косвенным образом осуществлять контроль или любые другие права в отношении оператора транспортной системы. Следует отметить, что модель имущественно-правового разделения поддержана меньшинством государств — членов Европейского Союза. Остальные страны по различным причинам пошли по пути учреждения независимого системного оператора или независимого транспортного оператора. Данный вариант позволяет вертикально интегрированному предприятию сохранить права собственности в отношении транспортной системы, но при этом оно утрачивает контроль над ее управлением, при создании независимого системного оператора — полностью, а независимого транспортного оператора — частично. В заключении автор приходит к выводу, что положения Директивы 2009/73/EC, безусловно, являются прогрессивными с точки зрения создания и развития единого рынка газа Европейского Союза, но, по-прежнему, результат реформ будет определяться волей государств-членов. Однако следует учитывать, что пока одни страны пытаются определиться с окончательным решением или его формой, большинство государств-участников уже отказалось от монополии в данном секторе; компании из этих государств активно развиваются, создают конкурентные преимущества и завоевывают рынки других стран. |
|
102–117
|
Постникова Елена Владимировна - преподаватель кафедры международного права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», кандидат юридических наук. Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20. E-mail: l_postnikova@mail.ru. Статья содержит анализ Директивы 2006/123 Европейского Парламента и Совета по услугам на внутреннем рынке. Актуальность анализа и оценки основных положений Директивы обусловлена ее дискуссионностью, а также закреплением в принятом в апреле 2011 г. Акте для единого рынка первостепенностью ее полной и окончательной имплементации для функционирования единого рынка услуг. В работе рассматриваются цели первоначального проекта Директивы, наиболее спорные его положения и основные внесенные в него поправки. Дается общая характеристика Директивы и отмечается, что она устанавливает общий правовой режим, благоприятный для осуществления свободы учреждения поставщиков услуг и свободы предоставления услуг, гарантируя высокий уровень качества услуг. Определяется сфера действия Директивы и закрепленного в ней принципа свободы предоставления услуг. В частности, перечисляются многочисленные услуги, на которые не распространяется действие тех или иных положений Директивы. Раскрывается основная суть главы Директивы, посвященной упрощению административных процедур. Среди основных мер, способствующих упрощению взаимоотношений поставщика услуг и компетентных властей, называется, в том числе, принцип «одного окна» и выполнение данных формальностей посредством электронных систем. Особое внимание уделено статье 16 Директивы «Свобода предоставления услуг». Рассматриваются принципы, при соблюдении которых государства-члены вправе осуществлять правовое регулирование деятельности по предоставлению услуг поставщиками, учрежденными на территории другого государства-члена. Так, раскрывается содержание принципа недискриминации, принципа необходимости и принципа пропорциональности: анализируются и сравниваются положения Директивы, доктринальные взгляды и практика Суда ЕС. Сделан вывод, что Директива ужесточает возможность государств-членов ограничивать деятельность по предоставлению услуг. Подчеркивается, что свобода предоставления услуг включает также запрет ограничений получения услуг и рассматриваются соответствующие положения Директивы. В заключение проводится сравнение принципа страны-происхождения как основного принципа первоначального проекта Директива и подхода действующей Директивы, который в большей степени отражает практику Суда, касающуюся статьи 56 Договора о функционировании ЕС. Представляют интерес различные точки зрения, существующие в доктрине, по поводу того, присутствует ли принцип страны происхождения в ныне действующей Директиве или нет. В итоге на основании проведенного исследования делается попытка оценить значение Директивы для процесса либерализации предоставления услуг. Автор приходит к выводу, что Директива носит компромиссный, обобщающий и вследствие этого несбалансированный характер и что не удалось пока создать единообразный механизм правового регулирования предоставления услуг. |
|
118–132
|
Стиеранка Йозеф - доцент, инженер Академии Полицейского корпуса в Братиславе, кафедра криминальной полиции. Адрес: 83517, Словакия, Братислава, ул. Склабинска, д. 1. E-mail: jozef.stieranka@minv.sk. Бусарова Ольга - аспирантка Панеуропской высшей школы, Братислава. Адрес: 20 Томасилкова, Братислава, SK-821 02, Словакия . E-mail: obusarova@yandex.ru. В статье исследуется правовые формы регулирования в сфере борьбы с отмыванием «грязных» денег в Словацкой Республике. Авторы анализируют Гражданский кодекс Словакии и регламенты Европейского парламента и Совета Европы практики Директиве 2005/60/ЕС Европейского парламента и Совета Европы о предупреждении использования финансовой системы в целях отмывания денег и финансирования терроризма. Основное внимание уделяется анализу обязанностей соответствующих финансовых и кредитных организаций и специального органа финансового мониторинга, которые возложены на них Законом Словацкой республики №297/2008. Закон представляет собой необходимую составную часть целевой компактной системы различных правовых средств, способов, процедур на различных горизонтальных и вертикальных уровнях, направленных на устранение легализации доходов, получаемых преступным путем, и финансирования террористических сообществ. Закон устанавливает три вида контроля над потребителями услуг финансовых и кредитных организаций – основной, облегченный и повышенный. Они используются по усмотрению обязанного (ответственного) лица сообразно степени опасности легализации потребителем доходов, полученных преступным путем. Облегченный контроль допускается в отношении клиентов, у которых есть очень низкая возможность легализации таких доходов или же финансирования терроризма. Повышенный контроль осуществляется, когда на основании информации, полученной обязанным лицом, выявлена высокая степень опасности легализации доходов полученных преступным путем, или финансирования терроризма некоторыми клиентами. Во всех остальных случаях допустимо применение основного контроля. Он обязателен: при сомнении в правдивости или полноте идентификационных данных о клиенте; при установлении коммерческого сотрудничества; при посещении физическим лицом казино и т.д. В статье выделены и определены основные термины, которые использованы в тексте Закона. В числе этих терминов - подозрительная операция, фиктивный банк, политический деятель – иностранное публичное лицо, конечный выгодоприобретатель, операция (сделка), коммерческое сотрудничество, идентификация и проверка идентификации. В заключении дано описание санкций при неисполнении установленных Законом обязанностей.
|
Дискуссионный клуб
|
133–181
|
Лухтерхандт Отто - профессор Университета Гамбург, Германия, доктор юридических наук. Адрес: 20148, Германия, Гамбург, Миттелвег, д. 177. E-mail: ostrecht@jura.uni-hamburg.de
В статье анализируются трактовки и понимания прав человеческой личности и документах Русской православной церкви (РПЦ) в конце 20 – начале 21 веков. К числу задач работы принадлежит выявление особенностей подхода русской православной церкви к светской (либеральной) концепции прав человека, лежащей в основе международных конвенций и либерально-демократических конституционализма. Базой исследования являются Основы учения РПЦ о достоинстве, свободе и правах человека, Основы социальной концепции РПЦ, выступления патриарха Кирилла, мнения правозащитников. Автор исходит из посылки о вырождении государства под влиянием тоталитарных диктатур, отрицавших ценность прав личности, и о необходимости противостоять этому явлению. Он стремится доказать, что крах советской системы и обновление церковного руководства в 1990-х годах не привел к реформированию самой РПЦ и основ ее мировоззрения. Либеральная оппозиция внутри самой РПЦ вскоре была оттеснена, а шедшие снизу инициативы беспристрастного научного освещения недавнего прошлого церкви ее прочно связанное со светской бюрократией руководство заблокировало. Нынешний подход руководства РПЦ к ключевой проблеме взаимодействия человека, общества и государства продолжает демонстрировать недостаточное понимание сути прав человека как целостного правового института, их гуманной направленности и ценности в рамках защиты мира и свободы в обществе и государстве. Его понимание прав человека – это де-факто каталог оговорок в отношении прав и свобод человека и гражданина и отрицание плюрализма. Светская концепция прав человека ставится в подчиненное положение их религиозному толкованию. На практике РПЦ препятствует реализации на территории России законных прав приверженцев других не запрещенных законом религий – староверов, протестантов, католиков и т.д. Автор обращает внимание на тот факт, что подобный подход церковных иерархов идет вразрез с положениями Конституции РФ, действующей с 1993 года. |
Рецензии
|
182–194
|
Герасимова Елена Сергеевна - доцент кафедры трудового права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», директор Центра социально-трудовых прав, кандидат юридических наук. Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, Мясницкая ул., д. 20. E-mail: egerasimova@hse.ru. 21 декабря 2011 г. на факультете права НИУ ВШЭ состоялась встреча с Франком Хоффером, старшим исследователем Бюро по деятельности трудящихся Международной организации труда (Женева, Швейцария), и профессором Хартмудом Герхардом Зайфертом, экспертом по трудовому праву Германии и бывшим заместителем руководителя Научного социального института Фонда Ханса Бёклера (Германия). На встрече обсуждалась тема «Неустойчивая занятость: последствия для общества». Встреча была организована кафедрой трудового права факультета права НИУ ВШЭ совместно с представительством Фонда имени Фридриха Эберта в Москве и Центром социально-трудовых прав. В статье приведены материалы встречи и отражены высказанные экспертные позиций и основное содержание обсуждавшихся вопросов. В частности, описаны последствия проведенного в 2003-2004 годах дерегулирования трудовых отношений и либерализации рынка труда. Не смотря на ожидания экономистов, реформа не привела к оживлению рынка труда, и напротив, создала ряд проблем, в частности рост числа людей, получающих низкую зарплату и имеющих очень низкие доходы. В ходе экспертного обсуждения обсуждались существующие и отсроченные негативные последствия расширения использования заемного труда в Германии, такие как рост числа потенциально бедных в будущем пенсионеров, необходимость государству взять на себя бремя содержания таких работников, падение квалификации работников и снижение инвестиций в человеческий капитал. Во время дискуссии обсуждался вопрос о том, что проблемы использования заемного труда находятся в фокусе внимания Международной организации труда. Он отметил, что ведущее значение в социальной стабильности играет то, на ком в трудовых отношениях лежат риски потери работы - на работниках, работодателях или государстве. Он подчеркнул, что в настоящее время большинство рисков лежит на работниках, и МОТ видит свою задачу в том, чтобы снять этот риск с работника и перераспределить его. |
|
|