Установление судебной юрисдикции по спорам в киберпространстве на примере США

Людмила Терентьева

doi:10.17323/2072-8166.2021.2.236.261

Людмила Терентьева Кафедра международного частного права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

DOI: https://doi.org/10.17323/2072-8166.2021.2.236.261

Ключевые слова: юрисдикция, международно-правовые обязательства, киберпространство, информационно-коммуникационное пространство, конфликт юрисдикций, тест Зиппо, тест Колдера

Аннотация

В условиях развития современных цифровых средств коммуникации встает вопрос, насколько адаптивным будет механизм установления судебной юрисдикции по разрешению трансграничных частноправовых споров на основании гибких юрисдикционных привязок по отношению к критериям, основанным исключительно на жесткой территориальной локализации элементов правоотношения. В статье выявляются как позитивные аспекты гибких критериев установления юрисдикции, выраженные в том, что нарушение закона того или иного государства не всегда связано с присутствием на его территории физического или юридического лица, так и негативные аспекты в виде увеличения вероятности юрисдикционного конфликта, который особенно отчетливо проявляется при осуществлении деятельности в информационно-коммуникационном пространстве на платформе киберпространства. Проблемы конфликта юрисдикций актуализируют обращение автора к исследованию форм проявления связей частноправового отношения и государства суда, рассматривающего спор. Выясняется, насколько проявление связей элементов правоотношения и государства суда в эпоху развития киберпространства отличаются от представлений о связи, имевших место до его формирования. Проводится анализ разработанных в США ограничительных механизмов применительно к отношениям в киберпространстве (тест Колдера, тест Зиппо). Формулируется вывод о необходимости использования правоприменительными органами многоаспектного дифференцированного анализа, включающего исследование всей совокупности субъективных, объективных и правовых факторов. К субъективным факторам относят анализ заинтересованности истцов в рассмотрении спора в суде истца; оценку бремени, лежащем на ответчике при рассмотрении дела в суде другого государства; целенаправленную деятельность ответчика на страну суда; предвидение ответчиком возможности рассмотрения спора в государстве суда. К числу объективных факторов относят характер и количество связей элементов спорного правоотношения с государством суда. Правовые факторы проявляются в публично-правовых интересах государства суда в рассмотрении спора. Применительно к спорам в киберпространстве автором предложена ориентировочная комбинация соотношения объективных, субъективных факторов при установлении тесной связи. При написании статьи применены частно-научные методы: формально-юридический, сравнительно-правовой, социологический, а также методы формальной логики (анализ, синтез, абстрагирование, конкретизация, дедукция, индукция, аналогия).

Биография автора

Людмила Терентьева, Кафедра международного частного права Московского государственного юридического университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА)

Доцент, кандидат юридических наук

Литература

Bermann P.S. (2002) The globalization of jurisdiction. University of Pennsylvania Law Review, vol. 151, no 2, pp. 311-529.

Bettinger T., Thum D. (2000) Territorial Trademark Rights in the Global Village — International Jurisdiction, Choice of Law and Substantive Law for Trademark Disputes on the Internet (Part One). International Review of Intellectual Property and Competition Law, vol. 31, pp. 162-182.

Brand R.A. (1998) Tort Jurisdiction in a Multilateral Convention: The Lessons of the Due Process Clause and the Brussels Convention. Brooklyn Journal of International Law, vol. 24, no 1, pp. 125-155.

Broy U., Sh. (2018) [Blockchain and cybercurrencies: is the new legislative background needed]. Pravo i tsifrovaya ekonomika, no 1, pp. 13-20. (in Russian)

Collier J. G. (2012) Conflict of Laws. Cambridge University Press, 403 p.

Geist M. (2001) Is There a There? Toward Greater Certainty for Internet Jurisdiction. BTLJ, vol. 16, no 3, pp. 902-938.

Jiménez W.G. (2015) Rules for Offline and Online in Determining Internet Jurisdiction. Global Overview and Colombian cases, vol. 26, pp. 13-62.

Kebede A. Kassim S. (2009) Conflict of Laws. Addis Ababa: Ethiopia, 414 p.

Ludington S.H. (2012) Aiming at the Wrong Target: The “Audience Targeting” Test for Personal Jurisdiction in Internet Defamation Cases. Ohio State Law Journal, vol. 73, pp. 540-574.

Mazhorina M.V. (2020) [Cyberspace and methodology of private international law]. Pravo. Zhurnal Vysshey shkoly ekonomiki, no 2, pp. 230-253. (in Russian)

Michaels R. (2006) Two Paradigms of Jurisdiction. Michigan Journal of International Law, vol. 27, no 4, pp. 1003-1069.

Posada O.C.V. (2005) Jurisdictional problems in Cyberspace Defamation. International Law: Revista colombianade derecho internacional, vol. 6, pp. 247-300.

Shebanova N.A. (2002) [Conflict of jurisdictions: causes and consequences]. Vestnik VAS, no 8, pp. 133-140. (in Russian)

Schugurova I. (2017) [Breach of exclusive rights on the Internet: Conflict of laws regulation]. Avtorskoe pravo i smezhnie prava, no 10, pp. 45-52. (in Russian)

Spencer A. B. (2006) Jurisdiction and the Internet: Returning to Traditional Principles to Analyze Network-Mediated Contacts. University of Illinois Law Review, vol. 71, no 102, pp. 71-126.

Tang Z.S. (2014) Consumer contracts and the Internet in EU private international law / Savin A., Trzaskowski J. (ed.) Research Handbook on EU Internet Law. Cheltenham: Edward Elgar, pp. 254-284.