Понятие «фактический получатель дохода» в международной, зарубежной и российской налоговой практике
Аннотация
Вишневский Петр Николаевич - аспирант кафедры международного частного права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20. E-mail: petervishnevskiy@gmail.com.
Янкевич Семен Васильевич - аспирант кафедры финансового права факультета права Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Адрес: 101000, Российская Федерация, г. Москва, ул. Мясницкая, д. 20. E-mail: semyon.yankevich@gmail.com
Встатье анализируется понятие «фактический получатель дохода» в международной, зарубежной и российской налоговой практике. На примере выпуска международных облигаций авторы демонстрируют проблемы применения данного понятия. Приводятся различные толкования понятия «фактический получатель дохода» в международных договорах, национальном законодательстве и судебной практике.
Проблема применения понятия «фактический получатель дохода» возникает там, где есть доход из пассивного источника – например, дивиденды по акциям, проценты по облигациям, процентные выплаты по лицензионным соглашениям (роялти). Авторы анализируют рассмотренный судом США, еще до того, как в Европе была принята Конвенция ОЭСР спор «Эйкен Индастрис», а также современные прецеденты: Индофуд Интернешнл Файнанс Лимитед против Джей-Пи Морган Чейс НА Лондонский филиал 2006 года, Превос Кар Инк против Ее Величества Королевы 2008 года и другие.
Особое внимание в статье авторы уделяют отечественной налоговой практике. В Российской Федерации термин «фактический получатель дохода» не находит легального определения ни в одном правовом акте, тем не менее на протяжении многих лет в договорах об избежании двойного налогообложения употребляются подобные формулировки. Вот лишь некоторые из них: «фактически имеет право на доход», «лицо, фактически обладающее правом собственности на доход», «фактический владелец дохода», «обладатель права собственности на доход».
В контексте зарубежной и российской практики в статье рассмотрен механизм функционирования специального юридического лица (SPV), которое используется налогоплательщиками как инструмент снижения налогового бремени.
В 2011 году Минфин России сформировал собственную позицию относительно использования SPV в хозяйственном обороте. Как отметил финансовый орган, фактический получатель дохода должен самостоятельно определять дальнейшую экономическую судьбу дохода. SPV самостоятельно распоряжается денежными средствами в виде процентов по кредитному договору, отчуждая их в пользу заемщика. Однако это не является выражением свободы воли данного субъекта правоотношений, а продиктовано интересами юридического лица-заемщика, создавшего SPV и в большинстве юрисдикций являющегося его 100%-ным собственником.
