До настоящего времени сфера действия публичного договора остается не до конца проясненной. В российской доктрине и практике сформировался устойчивый подход, согласно которому перечень публичных договоров не ограничивается случаями, специально упомянутыми в законе. Любой договор может быть признан публичным, если он подпадает под абстрактные критерии ст. 426 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом в российской литературе до настоящего времени отмечается, что ряд характерных черт, свойственных публичному договору, установить довольно трудно. Это касается, например, таких элементов, как характер деятельности обязанного лица и круг лиц, обладающих правом требовать заключения договора и обозначенных в ст. 426 Гражданского кодекса в качестве потребителей. В связи с этим крайне значимой задачей является четкое определение признаков публичного договора. Для достижения указанных целей в статье используется как анализ российской судебной практики и доктрины, так и опыт германского правопорядка, в рамках которого содержательное наполнение общей обязанности заключить договор имеет довольно давнюю историю. В статье также обращается особое внимание на то, что обязанность заключить договор с каждым, кто обратится, может иметь по меньшей мере три самостоятельных обоснования: намерение правопорядка предоставить лицу конкретное благо, требование равного обращения и запрет дискриминации по определенным критериям. Публичный договор по большей части связан с первым из трех приведенных обоснований, что существенно влияет на такой признак публичного договора, как характер деятельности обязанного лица. Автор приходит к выводу, что публичный договор служим двум различным целям: обеспечению обычных потребностей участников оборота и защите конкуренции. Данная двойственность приводит к тому, что признаки публичного договора несколько отличаются в зависимости от того, какую из двух указанных целей публичный договор обеспечивает в рамках конкретного договорного отношения.