В процессуальном законодательстве вплоть до настоящего времени не определено места представителя в системе субъектов гражданского и арбитражного судопроизводства. Нет однозначного решения этой проблемы и в доктрине. Вместе с тем отнесение лица к той или иной группе субъектов цивилистического процесса определяет объем его правовой статус, т.е. объем и характер процессуальных прав и обязанностей. Вынесение норм, регулирующих судебное представительство, в отдельные главы процессуальных кодексов не позволяет ответить на вопрос, имеется ли у представителя собственная заинтересованность в деле и каковы его процессуальные возможности. У представителя отсутствует личная, т.е. материально-правовая заинтересованность в деле. Объем его процессуальных полномочий полностью определяется волей доверителя, в силу чего у представителя отсутствует собственный процессуальный статус в деле. Соответственно, у представителя отсутствует право на выражение собственного, субъективного мнения по всем рассматриваемым судом вопросам. Суд, рассматривая дело с участием представителя, должен стремиться всегда выяснить правовую позицию самого доверителя — лица, участвующего в деле — и именно на ней основывать свои выводы. Суд вправе задавать вопросы лицу, участвующему в деле, напрямую, однако это лицо имеет корреспондирующее право передать полномочие для мотивированного ответа своему представителю. Лишение этого права и принуждение отвечать на вопрос лично может означать лишение права на судебную защиту. Автор поддерживает инициативу о создании государственных юридических бюро. Предложено имплементировать в действующее процессуальное законодательство положение, закрепленное в ГПК РСФСР 1964 г.: суд самостоятельно решает вопросы о допуске в процесс представителя, не имеющего статуса адвоката или индивидуального предпринимателя, а также о том, что услуги, оказываемые по судебному представительству этими лицами, не должны иметь систематического характера и должны осуществляться на безвозмездной основе.