|
2022. №1
|
Правовая мысль: история и современность
|
4–27
|
Дискриминация создает угрозу равенству как основному концепту правового государства . Эта проблема обретает новое звучание в связи с использованием искусственно-го интеллекта для принятия значимых юридических решений, поскольку искусственный интеллект способен принимать ошибочные решения в отношении конкретных лиц, в основе которых часто лежит дискриминация . Целью статьи стало изучение рисков дискриминации, чтобы учесть и избегать их в будущем правовом регулировании . Исследование основано на анализе доктринальных и нормативных источников разных стран, изучении имеющегося опыта использования искусственного интеллекта . Конкретным методом интеллектуального анализа данных является профилирование, которое не оставляет большого пространства для автономии и самоопределения личности . В связи с этим предлагается переоценить теорию информационного самоопределения, используя ее потенциал разделения ответственности между обладателем данных и обработчиком . Ввиду явных дискриминационных рисков профилирования некоторые операции уже запрещены (например, редлайнинг в США, генетическое профилирование в области страхования и занятости в ряде стран) . Отдельно должны изучаться предиктивные способности искусственного интеллекта в отношении юридической оценки поведения конкретного человека . Опыт алгоритмического прогнозирования поведения человека, накопленный в рамках уголовного правосудия в США, свидетельствует о вероятностном характере такой оценки . Это способно нарушить права челове-ка на справедливое судебное разбирательство и индивидуализацию наказания, если алгоритмическая оценка станет единственным основанием для вынесения судебного решения . В целом развитие приложений по решению рутинных правовых проблем, которые будут давать результаты на основании прошлых судебных решений, особо актуально в странах общего права, где господствует прецедентное право . С учетом того, что Россия принадлежит к континентальной системе права перспективы использования американского опыта сомнительны . Рассмотрение конкретных видов недостатков, которые способны привести к дискриминационной обработке данных, позволило сделать выводы о контурах будущего законодательства в отношении деятельности искусственного интеллекта с учетом всех проанализированных рисков дискриминации . Для цитирования: Талапина Э.В. Обработка данных при помощи искусственного интеллекта и риски дискриминации // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 4–27. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.4.27. |
|
28–58
|
Предметом исследования является феномен мягкого права применительно к нацио-нальному праву . Цель исследования — проанализировать указанный феномен и вы-явить его сущность, роль и место, а также влияние на правовую стабильность . Методологический аппарат статьи сформирован на основе методов формальной логики, системного и структурного анализа, мысленного эксперимента, методов правового прогнозирования и толкования правовых норм, моделирования с применением идеальных моделей, сравнительного анализа и экстраполяции . На основе анализа актуальных достижений зарубежной и отечественной научной мысли выявляются и систематизируются признаки мягкого права, позволяющие отграничить его как от традиционного права, так и от неправовых явлений . Указанный анализ производится в контексте актуализации категории «мягкое право», достаточно широко исследо-ванной применительно к международным отношениям и к национальным системам права . Предлагаются авторские дефиниция и классификация мягкого права, рас-крываются феномен «правовой легитимности» и детерминанты создания мягкого права . Сформулирован вывод о том, что для признания мягко-правовой сущности нормы необходимо, чтобы она, не обладая хотя бы одним из обязательных призна-ков нормы традиционного права, чаще всего — общеобязательной нормативности, была способна порождать косвенные правовые последствия либо значительные последствия неправового характера . Также рассматриваются некоторые официальные документы, которые широко представлены в отечественном правовом регулировании и могут быть обозначены в качестве актов национального мягкого права . Предпринята попытка не только постулировать их особый статус, но и обосновать наличие у них признаков мягкого права . По результатам исследования можно заявлять о наличии подобных признаков у официальных разъяснений, документов планирования и актов рекомендательного характера . Также рассмотрено влияние подобных документов на стабильность российского законодательства . Выявлен их значительный потенциал в указанной области, поскольку акты национального мягкого права, во-первых, сами по себе обладают большей стабильностью, чем акты традиционного права, во-вторых, позволяют избежать дополнительных изменений в законодательстве . Для цитирования: Усенков И.А. Национальное мягкое право как правовой феномен и инструмент повышения стабильности законодательства // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 28–58. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.28.58.
|
|
59–79
|
В настоящей статье автор предпринимает попытку на основе теоретических разработок общей теории права об организационных нормах и дискуссии отечественных правоведов об уголовно-процессуальных отношениях выделить в системе уголовного процесса особый вид норм и отношений, именуемых уголовно-организационными . Задача таких норм заключается в создании организационных условий для эффективного функционирования уголовно-процессуальных институтов . В связи с этим автор подвергает рассмотрению предпосылки, способствующие выделению уголовно-организаци-онных отношений в системе уголовного процесса . Далее автор рассматривает функциональное предназначение уголовно-организационных норм и отношений в системе действующего законодательства, исследует их внутреннюю структуру и предлагает к применению соответствующий понятийный аппарат для выделенных элементов отношений . В частности, выделяются такие понятия, как «организация уголовного про-цесса», «уголовно-организационные нормы уголовно-процессуального права», «объект уголовно-организационных отношений», «субъекты уголовно-организационных отношений», «уголовно-организационные отношения в уголовном судопроизводстве» как в широком, так и узком смысле . Далее автор формулирует круг вопросов, относящихся к сфере уголовно-организационных отношений, а также выделяет основные направления их теоретического и практического развития . В заключение автор фор-мулирует ряд предложений по совершенствованию российского уголовного процесса с учетом роли уголовно-организационных отношений . Делаются выводы о том, что уголовно-организационные отношения выступают надстройкой к базовому институту и уголовному судопроизводству в целом, позволяя наладить его должную работу в соответствии с замыслом законодателя . В связи с этим автор предлагает выделить уголовно-организационные отношения как разновидность правовых отношений, обладающих рядом особенностей, которые требуют отражения при изложении законов и других нормативных правовых актов, т .е . внедрить новые правила законодательной техники . Исходя из этого предлагается обособить уголовно-организационные нормы в самостоятельный раздел законодательного акта (УПК РФ), что, по мнению автора, значительно упростит правоприменительную практику и будет способствовать качественному улучшению работы уголовно-процессуальных институтов и уголовного судопроизводства как такового . Для цитирования: Буштец Н.В. Понятие и структура уголовно-организационных отношений // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 59–79. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.59.79. |
Российское право: состояние, перспективы, комментарии
|
80–95
|
В статье рассматривается проблема правовой природы и места досудебного (претензионного) порядка урегулирования спора в системе способов и процессуальных форм защиты нарушенных или оспоренных гражданских прав . Зачастую досудебное урегулирование конфликта лишь дополнительно усложняет и затягивает процесс защиты нарушенного или оспоренного права . Кроме того, наличие внесудебных соглашений о примирении не является основанием для отказа судом в принятии искового заявления по тому же предмету и основаниям . Следовательно, досудебное (претензионное) уре-гулирование споров в любых его формах (посредничество, медиация, онлайн-урегу-лирование и проч .) не будет востребовано обществом до тех пор, пока государство не предоставит соответствующих гарантий его результатам . Идеальным решением про-блемы было бы нормативное закрепление права на получение исполнительного листа на внесудебные соглашения о примирении, но этот путь требует кардинальных изменений в системе досудебного урегулирования: его должны осуществлять субъекты, имеющие высшее юридическое образование, порядок их деятельности и организации должны подлежать государственному контролю (по аналогии с третейскими судами), а за результаты своей деятельности (заключение под их руководством соглашений, нарушающих закон или права других лиц) эти субъекты должны нести специальную (а не общую гражданско-правовую) ответственность . На настоящем этапе предлагается закрепить нотариальное удостоверение не только медиативных соглашений, но всех внесудебных соглашений о примирении . Также отмечено, что обязательное до-судебное урегулирование спора сегодня является одной из форм внесудебного при-мирения, надлежащее соблюдение которой требуется доказать при обращении в государственный суд . Во избежание возможных злоупотреблений будет целесообразно закрепить нотариальное удостоверение также документов, подтверждающих исполь-зование процедуры онлайн-урегулирования спора . Отмечается, что процедура досудебного урегулирования спора не должна носить формального характера, а обязанность ее соблюдения распространяется лишь на правообладателя (истца) . Для цитирования: Михайлова Е.В. Досудебный порядок урегулирования спора в системе защиты гражданских прав // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 80–95. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.80.95 |
|
96–114
|
В статье рассматривается страхование как способ обеспечения исполнения обязательств по праву России . Автор исследует классификации обеспечительных конструкций, сравнивает точки зрения различных ученых, используя при этом системный и функциональный методы толкования правовых норм . В дальнейшем это помогает раскрыть потенциал использования страхования в качестве обеспечительной конструкции основного обязательства . Договор страхования может выступать в качестве непоименованного способа обеспечения основного обязательства, соответствуя признакам акцессорности (системности), которые сформулированы законодателем в ст . 329 ГК РФ . Автор обращает внимание на то, что в документах, которые действовали до принятия современного Гражданского кодекса Российской Федерации, указание на признаки акцессорности в законодательстве предусмотрено не было . В статье доказывается, что акцессорность, выступающая в качестве системного метода, может применяться только к непоименованным способам обеспечения исполнения обязательств, а также аргументируется использование законодательных признаков акцессорности, указанных в статье 329 ГК РФ (прекращении, связанности, недействительности), которым должен соответствовать непоименованный способ обеспечения обязательства . Применение акцессорности ко всем поименованным способам обеспечения исполнения обязательств невозможно, так как все семь поименованных способов обеспечения исполнения обязательств (неустойка, поручительство, задаток, обеспечительный платеж, независимая гарантия, удержание, залог) нельзя свести к единым признакам, а это противоречит принципу системности . В статье делается вывод о возможности использования договора страхования в качестве способа обеспечения исполнения обязательства . Также автор учитывает, что договор страхования имеет определенные особенности, которые имманентно присущи этому обязательствуСт. Это выражается в обязательном наличии конкретных рисков, от которых осуществляется страхование . Вследствие этого вводится новое понятие — условная акцессорность . Страхование в качестве условно-акцессорного способа обеспечения исполнения обязательств используется для обеспечения исполнения обязательств не от всех существующих рисков неисполнения (ненадлежащего исполнения), а только от тех, которые указаны в договоре страхования . Для цитирования: Степин М.Г. Особенность договора страхования в качестве непоименованного способа обеспечения исполнения обязательств по российскому праву // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 96–114. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.96.114. |
|
115–139
|
В контексте реформ современного российского уголовного законодательства одним из ключевых направленяий являются вопросы либерализации уголовной ответствен-ности, включая декриминализацию ряда преступлений, снижение уголовно-правовых санкций за отдельные виды противоправных деяний, исключение квалифицированных признаков неоднократности и повторности и ряд др . Особое место в затронутых вопросах занимает введение в российское законодательство уголовного проступка, в связи с чем возникает целый комплекс подлежащих обсуждению и разрешению вопросов, имеющих, в том числе и междисциплинарный характер . В настоящей научной статье авторами с применением научного методологического инструментария раскрыта в теоретико-прикладном аспекте заявленная проблематика и предложены пути ее решения . На примере исторического осмысления делается вывод о том, что российскому уголовному законодательству идея об уголовном проступке не нова и в современной действительности имеются все предпосылки к возвращению его концепции, что подкреплено доводами авторов, а также результатами других научных исследований . Цель исследования состоит в научно-теоретическом обосновании необходимости совершенствования уголовно-правового законодательства, включая выработку законодательных предложений по внесению изменений в уголовное и уголовно-процессуальное законодательство, направленных на защиту прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, а также на производство по уголовному делу в разумный срок . Методы исследования: диалектический, формально-логический, конкретно-социологический, историко-правовой, статистический, контент-анализ, юридико- технический анализ . Проведенное исследование позволило авторам сформулировать вывод о том, что совершенствование уголовно-правового законодательства видится в контексте дифференциации противоправных деяний на уголовные проступки и преступления и введение в уголовно-процессуальное законодательство для рассматри-ваемой категории деяний — протокольной формы расследования, что в целом призвано повысить уровень правовой и социальной защищенности как лиц и организаций, пострадавших от преступлений, так и лиц, впервые совершивших противоправные деяние, исправление которых возможно без применения мер уголовной репрессии. Для цитирования: Гаврилов Б.Я., Крымов В.А., Шпагина Ю.В. Уголовный проступок: новые грани российского законодательства // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 115–139. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.115.139. |
|
140–163
|
Наиболее известным спором, касающимся включения юридического лица в уголовно-правовое регулирование, стала дискуссия о возможности его уголовной ответственности . Аргументация строилась вокруг разного понимания сущности юридического лица: фикции или реальности . Однако со временем стали рассматриваться другие способы проявления юридических лиц в орбите уголовного права . В частности, юридическое лицо предложили рассматривать не как субъект преступления, а как средство, способ или орудие совершения преступления . Аргументация исследователей, сторонников и противников этого предложения рассматривается в данной статье . Мы также обращаемся к судебной практике, чтобы оценить, как отражается такой подход к юридическому лицу в реальной правоприменительной деятельности . В качестве орудия юридическое лицо предлагают рассматривать сторонники его фиктивной сущности . Противники такого подхода указывают, что орудие — это всегда реальный материальный предмет, которым юридическое лицо не является . Однако этот аргумент не мешает судам на практике признавать юридические лица орудием совершения преступления . В таких случаях реальность организации не берется в расчет судом, поскольку он при принятии решения фокусируется исключительно на физическом лице . Некоторые исследователи предлагают рассматривать юридическое лицо как фикцию в качестве средства совершения преступления . Однако средством совершения преступления в данном случае становится не юридическое лицо в целом, а только его отдельные элементы . Этот подход также находит отражение в судебной практике . Еще одним вариантом проявления юридического лица в уголовном праве становится рассмотрение его как способа совершения преступления . В судебной практике мы видим прямое указание на то, что физическим лицом юридическое лицо было создано с целью совершения преступления . Таким образом, в теоретических работах споры о включении юридического лица в орбиту уголовного права продолжаются . Аргументация в этих спорах базируется на применении теории фикции или теории реальности юридического лица . Анализ судебной практики показывает, что юридическое лицо регулярно признается в качестве орудия и сред-ства совершения преступления . Однако его самостоятельность игнорируется, а фокус делается на физическом лице как субъекте преступления . Для цитирования: Бальжинимаева В.В. Юридическое лицо как средство, способ, орудие совершения преступления // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. № 1. С. 140–163. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.140.163. |
|
164–179
|
Цель исследования состоит в попытке сформировать теоретическую модель и технико-юридическую конструкцию правовой категории «преимущественная обязанность» путем углубления имеющихся и получения новых научных знаний об объективных детерминантах ее существования и влиянии на государственно-правовое развитие . Предметом исследования являются закономерности формирования понятия, сущности и значения такой разновидности юридической обязанности, как преимущественная, и правовые нормы, ее закрепляющие . Осуществлено сущностное и содержательное рассмотрение преимущественных обязанностей как с позиции доктрины права, так и законодательства, а также правоприменительной практики . На основе использования многообразия средств научного познания, генеральным из которых выступили диалектический метод, а также формально-юридический подход, путем анализа и толкования норм законодательства, судебной и иной правоприменительной практики аргументируется тезис о наличии признаков парности преимущественных прав и обя-занностей, проводится интерпретация последней с позиции доктринального восприятия и технико-юридического употребления, исследуются дефинитивные, сущностные и содержательные аспекты, соотношение с родовыми правовыми категориями (юридическая обязанность, правовое преимущество), проблемы механизма реализации, а также риски (коррупционные, дискриминационные), этим обусловленные . Выявлены характерные признаки преимущественной обязанности и установлены взаимос-вязи как со специальным правовым статусом личности в целом, так и с отдельными его структурными элементами, а именно, с юридической ответственностью, правовыми гарантиями . Показана роль преимущественной обязанности в качестве средства снижения противоправного поведения . Приведены доводы, доказывающие наличие в правовой системе России не только негативных моментов, связанных с отступле-нием от всеобщего равенства, но также и позитивных явлений, вызванных необходимостью установления приоритетов государственно-правового развития . Доказана необходимость дальнейшего исследования преимущественных обязанностей в контексте специального правового статуса личности, специальных правовых режимов . Предпринятые шаги должны способствовать не только повышению эффективности регулирования общественных отношений через систему правовых преимуществ, но и снизить дискриминационные и коррупционные риски, возможности субъективного усмотрения, связанные с изъятиями из общих правовых норм и их дополнением в виде преимущественных обязанностей . Для цитирования: Репьев А.Г., Сенякин И.Н. Правовая категория «преимущественная обязанность»: теория, законодательство, практика // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т.15. № 1. С. 164–179. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.164.179. |
|
180–207
|
Федеральный закон от 31 июля 2020 г . № 247-ФЗ «Об обязательных требованиях в Российской Федерации» (далее — Федеральный закон № 247-ФЗ) определяет правила «лучшего регулирования» экономических отношений . В законе проводится идея замкнутого регуляторного цикла с включением общественности в процессы разработки и оценки действия нормативных правовых актов, а также определены принципы, которые должны применяться в рамках этих процессов (принципы установления и оценки применения обязательных требований) . Принципы права в статье рассматриваются на примере принципов, предусмотренных Федеральным законом № 247-ФЗ . Содержание указанных принципов дает основание полагать, что они имеют конституционно-правовую природу, которая раскрывается в решениях Конституционного Суда Российской Федерации . Автор предполагает, что содержание принципов установления и оценки применения обязательных требований шире, чем буквально сформулировано в Федеральном законе № 247-ФЗ, и на практике может быть дополнено позициями Суда . В связи с этим цель данной статьи — продемонстрировать конституционно-правовой характер принципов Федерального закона № 247-ФЗ, более полно раскрыть их содержание и возможное применение . Автор показывает, что принципы законности, обоснованности обязательных требований, исполнимости обязательных требований развивают конституционные принципы соразмерности и пропорциональности ограничений прав и свобод, баланса частных и публичных интересов, формируя тест на пропорциональность и соразмерность ограничений, порождаемых обязательными требованиями . Принципы правовой определенности и системности, открытости и предсказуемости основываются на принципе поддержания доверия к действиям государства, вытекающем из конституционных принципов юридического равенства и справедливости в правовом демократическом государстве . При рассмотрении принципов сделан акцент на их регуляторном потенциале и проблемах реализации, в том числе затронут ряд вопросов проведения оценки регулирующего воздействия и оценки применения обязательных требований . Также в статье исследуется правовое содержание основных понятий Федерального закона № 247-ФЗ: обязательные требования, охраняемые законом ценности, риск причинения вреда (ущерба) охраняемым законом ценностям . Для цитирования: Величинская Ю.Н. Принципы права: проблемы применения// Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. T.15. N 1. С. 180–207. DOI: 10.17323/2072- 8166.2022.1.180.207. |
Право в современном мире
|
208–231
|
В статье исследуются правовая основа и практика применения консультативной юрисдикции теми международными судами, которые имеют на это соответствующие полномочия . Отмечается, что в отсутствие универсальных правил консультативной юрисдикции в международном правосудии суды различаются самым кардинальным образом как в части круга лиц, имеющих право обратиться в суд с соответствующим запросом, так и в отношении предметной компетенции, т .е . круга правовых норм, кото-рые имеют право толковать суды . Современная практика консультативных заключений показывает, что они могут эффективно использоваться не только для целей толкова-ния норм права, но и как инструмент для решения организационных проблем между-народных организаций, при которых они созданы, а также для минимизации недостат-ков юрисдикции того или иного суда в части разрешения споров . При этом в статье высказывается непопулярная в отечественной доктрине мысль о том, что консульта-тивные заключения международных судов могут не только вносить вклад в развитие международного права, но и порождать также целый ряд проблем, среди которых, в первую очередь, можно упомянуть попытки использовать консультативные заключе-ния суда не для толкования абстрактных вопросов права, а для де-факто разрешения спора . В том, что касается вопросов возможного правового эффекта (значения) за-ключений, имеющих в силу своей природы необязательный характер, в статье выска-зывается тезис о том, что заключения имеют лишь силу убеждения (res interpretata), которая при этом не является постоянной величиной, одинаковой для всех судов, и варьируется от суда к суду и от заключения к заключению в зависимости от авторитета самого суда и от убедительности его аргументов . Несмотря на то, что практика Суда ЕАЭС в части консультативных заключений находится пока в стадии становления, все указанные в статье особенности и риски консультативной юрисдикции полностью при-менимы к Суду ЕАЭС . Для цитирования: Кадышева О.В. Роль консультативных заключений в международном правосудии и в практике Суда ЕАЭС// Право. Журнал Высшей школы экономики.2022. Т. 15. № 1. С. 208–231. DOI:10.17323/2072-8166.2022.1.208.231. |
|
232–258
|
Американское антимонопольное регулирование представляет собой достаточно сбалансированную систему правовых норм и судебных прецедентов, позволяющую частным лицам наряду с государственными органами активно участвовать в правоприменительной деятельности, способствуя тем самым как защите своих прав, так и пресечению соответствующих нарушений законодательства . В контексте прилагаемых Евросоюзом и Россией усилий по развитию частного антимонопольного правоприменения изучение американского опыта в данной сфере позволит определить возможные направления совершенствования российского законодательства . Предметом проведенного исследования является антимонопольное и гражданско-процессуальное законодательство США, прецедентные решения судебных органов, составляющие основу системы судопроизводства по искам, заявляемым в связи с нарушениями антимонопольных норм . Целью настоящей работы выступает определение основных особенностей американского антимонопольного регулирования и правоприменения, способствующих активному участию частных субъектов в противодействии антиконкурентному поведению, проведение сравнительного исследования положений законодательства США и России, касающихся способов защиты прав лиц от монополистической деятельности, и предложение возможных направлений развития российского антимонопольного регулирования . В работе используется методология формально-логического анализа и сравнительного правоведения, что позволяет раскрыть юридическую сущность тех или иных способов защиты гражданских прав, а также выявить особенности гражданского судопроизводства по антимонопольным искам . В результате изучения темы сделан вывод о возможности совершенствования российского антимонопольного законодательства, исходя как из опыта правового регулирования США, так и с учетом основополагающих принципов российского гражданского права . Так, для развития частного правоприменения в сфере защиты конкуренции предлагается установить штраф за несоблюдение в добровольном порядке обоснованных требований потерпевшего либо ввести компенсацию за нарушение антимонопольного законодательства, взяв за ее основу, например, размер прибыли правонарушителя за соответствующий период . Также в работе сделан вывод, что существующая в настоящее время в США система групповых исков является более эффективной с точки зрения стимулирования частного правопри-менения, чем предусмотренная российским процессуальным правом . Для цитирования: Истомин В.Г. Защита прав субъектов от нарушений антимонопольного законодательства в порядке гражданского судопроизводства в США // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2022. Т. 15. №1. С. 232–258. DOI:10.17323/2072- 8166.2022.1.232.258. |
|
|