@ARTICLE{26583261_213463199_2017, 
	author = {К. Л. Сазонова}, 
	keywords = {},
	title = {«Гибридная война»:международно-правовое измерение},
	journal = {Право. Журнал Высшей школы экономики},
	year = {2017},
	number = {4},
	pages = {177-187},
	url = {https://law-journal.hse.ru/2017--4/213463199.html},
	publisher = {},
	abstract = {В последние три года термин «гибридная война» активно применяется в политической и поли-тологической средах, однако правовые аспекты данного явления пока остаются недостаточноизученными. В результате создается опасная ситуация, когда термин, отражающий тенденции всфере военно-силового и информационного взаимодействия государств, постепенно внедряет-ся в научную и экспертную терминологию, не обладая при этом четким правовым содержанием.В настоящее время ведется серьезная дискуссия о допустимости использования данного терми-на в правовом контексте и о возможностях его дальнейшего включения в международно-право-вую терминологию. Феномен «гибридной войны» демонстрирует резкое увеличение значимостиинформационного компонента в международных отношениях, а также является закономернымпродолжением реализации концепций «цветных революций» и «арабских весен», предусматри-вающих преимущественно не силовое воздействие на противника. Перспективы включения тер-мина «гибридная война» в аппарат международного права весьма туманны с учетом того, что ужеболее 30 лет существует международно-правовой термин «государственный терроризм» с весь-ма сходным смысловым наполнением, который так и не стал предметом международно-правово-го регулирования на уровне специализированной конвенции. Можно также констатировать, что«гибридная война» стала журналистским клише для обозначения действий государств, не впи-сывающихся в рамки традиционной военно-силовой парадигмы, и это крайне отрицательно ска-зывается на перспективах нормативно-правового регулирования данного явления. Кроме того,информационно-коммуникационная сфера в силу ее динамизма является слишком сложнымобъектом международно-правового регулирования. Автор выделяет наиболее значимые между-народно-правовые проблемы, которые встают при рассмотрении правовой коннотации «гибрид-ной войны», в том числе проблему прямых аналогий между ее категориями и классическими во-енно-силовыми категориями. В данном контексте возникают вопросы — может ли кибератакасчитаться основанием самообороны государства, и являются ли действия государств, которыеможно отнести к «гибридной войне», основанием для международно-правовой ответственности.},
	annote = {В последние три года термин «гибридная война» активно применяется в политической и поли-тологической средах, однако правовые аспекты данного явления пока остаются недостаточноизученными. В результате создается опасная ситуация, когда термин, отражающий тенденции всфере военно-силового и информационного взаимодействия государств, постепенно внедряет-ся в научную и экспертную терминологию, не обладая при этом четким правовым содержанием.В настоящее время ведется серьезная дискуссия о допустимости использования данного терми-на в правовом контексте и о возможностях его дальнейшего включения в международно-право-вую терминологию. Феномен «гибридной войны» демонстрирует резкое увеличение значимостиинформационного компонента в международных отношениях, а также является закономернымпродолжением реализации концепций «цветных революций» и «арабских весен», предусматри-вающих преимущественно не силовое воздействие на противника. Перспективы включения тер-мина «гибридная война» в аппарат международного права весьма туманны с учетом того, что ужеболее 30 лет существует международно-правовой термин «государственный терроризм» с весь-ма сходным смысловым наполнением, который так и не стал предметом международно-правово-го регулирования на уровне специализированной конвенции. Можно также констатировать, что«гибридная война» стала журналистским клише для обозначения действий государств, не впи-сывающихся в рамки традиционной военно-силовой парадигмы, и это крайне отрицательно ска-зывается на перспективах нормативно-правового регулирования данного явления. Кроме того,информационно-коммуникационная сфера в силу ее динамизма является слишком сложнымобъектом международно-правового регулирования. Автор выделяет наиболее значимые между-народно-правовые проблемы, которые встают при рассмотрении правовой коннотации «гибрид-ной войны», в том числе проблему прямых аналогий между ее категориями и классическими во-енно-силовыми категориями. В данном контексте возникают вопросы — может ли кибератакасчитаться основанием самообороны государства, и являются ли действия государств, которыеможно отнести к «гибридной войне», основанием для международно-правовой ответственности.}
}