@ARTICLE{26583261_171414191_2015, 
	author = {М. А. Саблина}, 
	keywords = {},
	title = {Фигура организатора в соучастиив преступлении и участиив организованной преступной деятельности},
	journal = {Право. Журнал Высшей школы экономики},
	year = {2015},
	number = {4},
	pages = {129-139},
	url = {https://law-journal.hse.ru/2015--4/171414191.html},
	publisher = {},
	abstract = {Статья посвящена проблеме определения границы между действиями исполнителя и организатора преступления. С этой целью фигура организатора анализируется с точки зрения института соучастия, а также в контексте статей, устанавливающих ответственность за создание организованной группы, преступного сообщества и руководство ими. Разобраны недостатки законодательного определения понятия «организатор». Проанализирована диспозиция ч. 1 ст. 210 Уголовного кодекса Российской Федерации с точки зрения разграничения соучастия в преступлении и участия в организованной преступной деятельности. Также предложен вариант изменения терминологии для обозначения субъектов преступлений, предусмотренных в указанной статье. Приводится обзор мнений различных авторов по вопросу о соотношении фигуры организатора в контексте института соучастия и организатора преступных сообществ и организованных групп. Рассмотрен на предмет полноты перечень статей, предусматривающих ответственность за создание организованной группы и преступного сообщества и руководство ими, закрепленный в ч. 5 ст. 35 УК РФ. Освещен вопрос квалификации действий лиц, входящих в состав организованной группы или преступного сообщества, при совершении ими конкретного преступления. Рассмотрены случаи, когда такие лица являются исключительно организаторами преступления и когда данная роль совмещается с непосредственным совершением преступления. Автор приходит к выводу об отсутствии в уголовном законодательстве четкой границы между исполнителем и организатором преступления, что приводит к сложностям в квалификации на практике. Предложены возможные пути устранения существующих противоречий между нормами Общей и Особенной частей УК РФ с целью более точного определения статуса организатора преступления, а именно: изменение формулировки ч. 3 ст. 33; дополнение перечня, содержащегося в ч. 5 ст. 35; изменение названий ряда статей Особенной части УК РФ; редактирование диспозиции ч. 1 ст. 210; отказ от сформированного судебной практикой подхода относительно признания всех участников преступных формирований соисполнителями совершаемого преступления вне зависимости от фактически выполняемой ими роли.},
	annote = {Статья посвящена проблеме определения границы между действиями исполнителя и организатора преступления. С этой целью фигура организатора анализируется с точки зрения института соучастия, а также в контексте статей, устанавливающих ответственность за создание организованной группы, преступного сообщества и руководство ими. Разобраны недостатки законодательного определения понятия «организатор». Проанализирована диспозиция ч. 1 ст. 210 Уголовного кодекса Российской Федерации с точки зрения разграничения соучастия в преступлении и участия в организованной преступной деятельности. Также предложен вариант изменения терминологии для обозначения субъектов преступлений, предусмотренных в указанной статье. Приводится обзор мнений различных авторов по вопросу о соотношении фигуры организатора в контексте института соучастия и организатора преступных сообществ и организованных групп. Рассмотрен на предмет полноты перечень статей, предусматривающих ответственность за создание организованной группы и преступного сообщества и руководство ими, закрепленный в ч. 5 ст. 35 УК РФ. Освещен вопрос квалификации действий лиц, входящих в состав организованной группы или преступного сообщества, при совершении ими конкретного преступления. Рассмотрены случаи, когда такие лица являются исключительно организаторами преступления и когда данная роль совмещается с непосредственным совершением преступления. Автор приходит к выводу об отсутствии в уголовном законодательстве четкой границы между исполнителем и организатором преступления, что приводит к сложностям в квалификации на практике. Предложены возможные пути устранения существующих противоречий между нормами Общей и Особенной частей УК РФ с целью более точного определения статуса организатора преступления, а именно: изменение формулировки ч. 3 ст. 33; дополнение перечня, содержащегося в ч. 5 ст. 35; изменение названий ряда статей Особенной части УК РФ; редактирование диспозиции ч. 1 ст. 210; отказ от сформированного судебной практикой подхода относительно признания всех участников преступных формирований соисполнителями совершаемого преступления вне зависимости от фактически выполняемой ими роли.}
}